Учитывая то, что в этом году тема студенческой весны в нашем университете «100 лучших пьес ХХ века», и большинство постановок по всей видимости будет представлять из себя достаточно цельные произведения, то препарирование их по отдельным номерам видится мне не нужным. По крайней мере спектакль Института пути, строительства и сооружений оставил впечатление достаточной цельности, несмотря на то, что был составлен из разных произведений.
ИПСС, «Жизнь человека»
В полном соответствии с названием представление являло собой цикл человеческой жизни от рождения и до смерти. Циклы эти разделялись между собой и начинались словами Дмитрия Медведева, который возникал из темноты зала то там, то тут, даже на балконе. Его интермедии отлично смотрелись и были одной из самых приятных составляющих представления.
Вроде бы человек родился, но начало получилось мрачноватым. Каким-то роковым и рок-н-ролльным. Мрачность и фатализм оказались отличительными чертами всей постановки, но при этом ребятам удалось не впасть в смертную тоску и беспробудное уныние.
Каждый период жизни был обозначен каким-то театральным этюдом, отрывком из разных пьес, таких как «Синяя птица», «Три высокие женщины», «Мастер и Маргарита». С ними получалось по-разному. «Синяя птица» удалась, возможно, больше других. Особенно хороша была Анастасия Вашенцева, которая оказывается не только танцевать умеет. А с Булгаковым были проблемы, но тут мы говорим о любительской постановке отрывка одного из самых сложных для постановки произведений отечественной культуры, так что здесь сразу надо давать серьёзную скидку, однако Дарья Суслова в роли Маргариты неплохо смотрится и без скидок. Сразу в двух эпизодах девушкам пришлось играть женщин почтенного возраста и это давалось им с видимым трудом. Не надо было быть Станиславским, чтобы не верить им. Но ещё раз вспомним, что это не профессионалки.
К театральным постановкам были аккуратно пришиты вокальные и хореографические номера. По большому счёту удачные и не выбивающиеся из общей атмосферы. Только финальный танец дал больше красок и веселья, но это было и логично, потому что после неизбежной смерти следует следующее рождение и новая жизнь со своей неповторимой историей.
В общем, постановка вполне удалась. Единственное, что однозначно портило впечатление – проблемы с микрофонами, которые, как вскоре выяснилось, коснулись не только ИПСС.
Комментарии членов жюри:
Константин Костриков похвалил Дмитрия Медведева за все его монологи и Андрея Козлова за стихотворение «О любви». Молодец, полный тезка!
Евгения Рожок посоветовала в театральных постановках вовсе избавляться от микрофонов или ставить их по периметру сцены. Отметила, что девушки танцовщицы перетанцевали парней.
Пётр Судейный наоборот похвалил парней танцоров, потому что их сложней заставить «прыгать по сцене» так же легко, как девочек.
Станислав Романовский посетовал, что отрывки вырваны из контекста произведений, с которыми зал к тому же незнаком или знаком не слишком хорошо. В конце, добавил, что технические специалисты могут стать творческими людьми, а гуманитарии технарями никогда не станут.
ЮИ, «Палата №6»
Представление Юридического института воспринималось несколько рваным в начале и, откровенно говоря, скучным во второй половине. Ребята попробовали поставить произведение Чехова чуть ли не полностью, с не всегда нужными в формате студвесны подробностями. Говорят, что на редактуре у них было ещё больше материала. И то, что почти все члены жюри похвалили юристов за объём выученного текста, к сожалению, никак не спасало постановку в плане динамики.
Всяких «к сожалению» тут предостаточно. В монологе Ивана Дмитриевича Громова сыгравший его Андрей Козлов перемахал руками. Не молодец, не полный тезка. Его диалоги с главврачом Андреем Ефимовичем Рагиным порой казались бесконечными, перетекая из одного в другой. Мало того, в какой-то момент их накрыло волной технической неполадки и микрофон Ивана Дмитриевича совсем перестал работать, в то время как у Андрея Ефимовича был исправен, что ломало диалог на корню. Происходящее вполне физически передавало психологическое настроение первоисточника, где по сути ничего не происходило, но всё рушилось, рушилось, рушилось. И из этого фундаментального крошева, как рёбра арматуры, торчали номера.
Заметнее других выпирал видеоролик о том, как Иван Дмитриевич попал в психушку. И если в интернете ролик смотрелся небезынтересно и вешал интригу, то в зале он показался излишне долгим. Кроме того, врач в нём давал «клятву Гиппократу». Видимо, древнегреческому врачу лично. Тогда понятно, почему окружающие считали его сумасшедшим.
Снимавшаяся в этом ролике Екатерина Кузьмина очень хорошо прочитала стихотворение Евгения Евтушенко «Зависть», удачно заменив в нём половую принадлежность первого лица.
Диалог о еде прозвучал вкусно. Или просто было время обеда. В то же время актёры крайне неправдоподобно показывали алкогольное опьянение. Впрочем, если исполнители не познали его на практике, это говорит о них только с хорошей стороны.
Лично мне непонятно, почему танец Ксении Кудиной, сам по себе наглядно проявивший её физическую гибкость, был поставлен после пассажей о том, как главный герой начал постепенно отдаляться от общества?
Грузинская песня Тамты Тория была на своём месте, но вновь явили себя проблемы с микрофонами, которые исправил сообразительный работник сцены, пройдя по ней прямо во время номера, и взяв микрофон у сидевших рядом актёров. Номер можно было бы считать спасённым, но на заднем плане развернулась сценка из какого-то другого произведения, где парень в спортивном костюме приставал к грузинке в национальном наряде. Разные судьи по-разному отнеслись к этому моменту, кто-то посчитал лишним, кто-то отвлёкся с помощью него от неполадок со звуком.
Танец сумасшедших девушек в окровавленных пижамах технически не был совершенен, но хотя бы разбудил зрителей.
Избиение сторожем больницы двух главных героев было встречено смехом, в том числе и смехом самого сторожа, который до того с ролью справлялся хорошо, несмотря на почти полное отсутствие слов. А между тем этот инцидент привёл их к гибели, в которой ничего смешного ни для кого нет.
Закончилось действие похоронами с песней. Хорошо хоть без гроба, а то говорят, что его хотели использовать.
Всё-таки цельная постановка – это очень сложно. Тем более классики, тем более такой сложной и неоднозначной, тем более с непрофессиональными актёрами. За смелость такого выбора жюри юристов единогласно хвалило. Но и без критики не оставило.
Комментарии членов жюри:
Станислав Романовский во второй раз призвал вовсе избавиться от микрофонов в театральных постановках и посоветовал на будущее записывать голос за кадром, потому что в живую он звучал не идеально.
Евгения Рожок так же повторила свою мысль о микрофонах, их можно размещать рядом со сценой. Высказала мнение, что постановка оказалась затянутой.
Пётр Судейский говорил, что артистов, участвующих в номерах, надо было ставить и в массовку, чтобы происходящее смотрелось логичней и безумней одновременно. Да и вообще, сумасшествие надо было начинать с раус-программы.
Зинаида Ковалёва огорчилась, что ребята в какой-то момент «сложили крылья», как она выразилась.
Константин Костриков пожурил своих учеников из хора, на что имеет полное право.
Владимир Тарасов посчитал, что постановка смотрелась бы гораздо лучше, если добавить темпоритма и юмора, хотя это было бы не просто в данном конкретном случае.
Кроме того, выяснилось, что Мисс Очарование РУТ Аполлинария Моисеева приехала на выступление прямо из больницы и живьём аккомпанировала на рояле на протяжении всего представления. Честь и хвала. Это как респект и уважуха, только чеховским языком.
Медицинский колледж, «Маленький принц»
Все и так прекрасно знают, но давайте ещё раз обозначим, что Медицинский колледж впервые принимал участие в университетской студвесне. Если честно, ожидалось что-то вроде краха Русско-немецкого пару лет назад. Но нет, всё не просто обошлось, а получилось даже неплохо.
Огорчил разве что титульный персонаж. Не было в Игоре Буцких романтики, детской эмоциональности и открытости, а был он холоден и, да простит он меня за такую ассоциацию, аутичен. В противовес ему преподаватель хирургии Сергей Викторович Савельев в роли Делового человека был просто чудесен. Джамиля Биттирова в роли Лиса тоже была хороша, а ведь на ней держалась большая часть театральной части представления.
Форма постановки была простой – чередование номеров и сценок. Но в «Маленьком принце» и не должно быть излишних взрослых усложнений. Собственно, первоисточник настолько шикарен, что его можно просто цитировать и плакать, так что он сам по себе помогал сглаживать шероховатости, исходящие из непрофессионализма и неопытности ребят.
С вокальными номерами, а кроме сценок были только они, тоже было всё хорошо. Голоса у всех чистые, звонкие, пусть и не заматеревшие ещё, не глубокие. И репертуаром порадовали – не частые гости в Российском университете транспорта «Ария» и The Cranberries. Из IOWA наконец-то было спето что-то кроме «Эта песня простая». На вполне логичном в финале «Маленьком принце» Валерии практически пустой зал уже подхлопывал.
Так что получилось легко и приятно, не затянуто. Всю сказку ставить не пытались, а исходили лишь из потенциала труппы. Первый блин можно признать круглым и вполне вкусным.
Комментарии членов жюри:
Пётр Судейкин критиковал постановку диалога Маленького принца и Делового человека. С ним было сложно не согласиться.
Зинаида Ковалёва упомянула о серебряных, но ещё не поставленных голосах. Формулировку «кровь из ушей» спишем на её природную чувственность, сказала она это совершенно беззлобно. Константин Костриков тоже немного пожурил за непрофессионализм вокалистов, но тут же пригласил к себе в хор Александру Тюмикову и Джамилю Биттирову.
В защиту ребят руководитель коллектива, Максим Викторович Смирнов, сказал, что они на большой сцене всего в третий раз и предыдущие два были репетициями во Дворце культуры, которые в общей сложности насчитали не более трёх часов. Попросил добавить ребятам хотя бы балл за это. Оценки на тот момент уже были проставлены. Но у меня есть подозрения, что последнее место Медицинскому колледжу и так не грозит.
ИМТК, «Варшавская мелодия»
Как мы уже поняли на примере Юридического института, ставить цельное произведение в рамках студвесны рискованно и сложно. Не менее сложно судить, насколько это удалось Институту международных транспортных коммуникаций. Мнения членов жюри сильно разошлись на разборе полётов, но об этом ниже. Мои личные ощущения тоже двояки. С одной стороны, это не было скучно, никто не пытался передать пьесу дословно, с максимальными подробностями. С другой стороны, я иногда терял нить повествования. В оригинале между событиями проходит два раза по десять лет, но это практически не обозначено в данной постановке. Рассчитывать на то, что все знают и досконально помнят все пьесы Леонида Зорина, не стоит. «Варшавская мелодия» это всё же не «Покровские ворота».
Если говорить о номерах, то сразу три из них строились на духовых инструментах. Да, очень сложно на них играть, да, ребята не профессионалы, но если совсем молчать о недочётах, то зачем я всё это пишу? А между тем никто из судей не сказал, что дуэт у Эльдара Шакирова и Александра Измаилова получился заметно хуже, чем сольные партии. В какой-то момент они совсем уж невпопад сыграли. Дополнительно хочется сказать о номере «Чужой среди своих», где использовалось видео с воспоминаниями Виктора. Надо полагать, воспоминаниями о поездке в Варшаву. Мне этот ход показался вполне оправданным.
Отмечу также атмосферный номер в оригинальном жанре «Победа трагедии».
И странно было бы не упомянуть исполнителей главных ролей, Марию Пуганцеву и Кирилла Максимова. Пьеса-то абсолютно камерная, на двоих. И актёры из ИМТК смотрелись в ней вполне органично.
А вот закончилось всё несколько неожиданно. Сразу после «Нежности» в исполнении Марии Пуганцевой все участники вышли на поклон под фонограмму «Нежности» Майи Кристалинской. Как мне кажется, выходить на поклон надо было либо под живое пение, либо после некой перебивки. Может быть даже фантазии на тему будущего героев, которой не было в оригинале. Но кто я такой? Давайте посмотрим, что сказали профессионалы.
Комментарии членов жюри:
Евгения Рожок посчитала, что инструменталисты переволновались. Дополнительно выяснилось, что у одного из них были проблемы со здоровьем.
Петру Судейному понравилась идея, но он нашёл главную героиню чрезмерно агрессивной. Также он посчитал лишними игры со светом, использование мебели и видеосопровождение. Всё это только отвлекает, рушит линейность повествования. И вообще довольно подробно прошёлся по нюансам сценографии.
Зинаида Ковалёва наоборот увидела постановку, как короткометражку. То есть посчитала её цельной. Они даже немножко поспорили с Судейским.
Константин Костриков, обращаясь к трубачу, сказал, что играть на этом инструменте крайне сложно и что его уровень соответствует 4 курсу консерватории, чем вызвал бурную овацию в рядах студентов. Но в итоге всё равно обратил внимание на ошибки. А в номере «Чужой среди своих» он не только против видеосопровождения, но и против присутствия главного героя на сцене, сидящего хоть на стуле, хоть на чемодане, что предлагал Судейский. Главное тут музыка, а всё остальное мешает. И они ещё немного поспорили.
Это я к чему? К тому, что у профессионалов тоже разные вкусы. И что судить творческие конкурсы крайне сложно. Субъективности здесь избежать просто невозможно. Поэтому, уважаемые студенты, постарайтесь отнестись к оценкам философски и критически. Даже если это очень хорошие оценки.
А итог дня подвёл председатель жюри Владимир Тарасов,
невольно сделав рефрен на заключительные слова Станислава Романовского после
разбора концерта ИПСС. Творчество в технических людях проявляется лучше и
интересней, чем в гуманитариях. Посмотрим, чем ответят сами гуманитарии.
С уважением, Андрей Козлов. Нас таких много в РУТ (МИИТ).