Новый формат для «Песни года» в Российском университете транспорта напрашивался с самого первого фестиваля. И вот наконец его изменили. На отборочном этапе в конкурсе приняло участие около 100 человек, менее половины из которых попали в финальную часть и были распределены слепым жребием по четырём командам во главе с наставниками: Кристиной Безверхой, Вардуи Геворгян, Геннадием Косиновым и Верой Сергиенко. Совместно с ними конкурсанты подбирали репертуар и репетировали целый месяц.
Вводные данные интригующие. Новая схема конкурса и подготовка с опытными вокалистами обещали многое. И многое дали. К вокалу и сценическому самочувствию участников могут быть претензии только у самых строгих критиков, которым стоит напомнить, что это студенческий, а не профессиональный конкурс. Видно, что ребята долго репетировали и привыкли к сцене. Их амбиции были откорректированы в соответствии с возможностями – никто не замахивался на ноты и песни, которые не в состоянии вытянуть. В список номинаций, к восторгу зала, был добавлен рэп. Естественно, вместе с уже известными звёздами университета на сцене появились новые лица, причём «старичкам» они практически не уступали.
Казалось бы, что может пойти не так? И всё пошло так. Так же, как и в прошлые годы. То есть три часа! 34 номера, разбитые на номинации. И если 12 сольных песен в начале шоу ещё нормально смотрятся, то ближе к концу выступлений дуэтов ты уже зеваешь, вертишь головой по сторонам, обращая внимание на ужасное поведение окружающей публики, и в конце концов понимаешь, что формат фестиваля поменялся только на словах, даже рэп не спасает. Соревнования команд вынесены за скобки самого мероприятия. Кто в команде какого наставника не сообщается. И получается, что нам снова поют много песен подряд, часто достаточно однотипных. Только теперь ещё и с непонятным соревновательным моментом, как во время конкурса, так и при подведении его итогов – количество лауреатов в разных номинациях разное, причём в эстрадном «Эстрадном соло» и «Коллективе» куда-то пропала вторая степень, при наличии первой и третьей; где-то пять первых степеней, где-то пять третьих. А в итоге выиграли две команды из четырёх, то есть победили 50% участников финала. В числительных ногу сломишь, я понимаю.
При возможности сократить хронометраж концерта, он наоборот был увеличен. Песня наставников стала хорошим началом. Финальная песня всех участников – необходимой точкой и возможностью для жюри посовещаться и расставить баллы. Но приглашённая звёздочка, пусть даже из телешоу и очень милая, была не нужна. Тем более дважды. Кроме того, в номинации «Коллектив» можно было сделать по одному номеру от команды – логично же. А их было восемь, причём название коллектива повторилось лишь однажды – и непонятно, это неравные условия или просто названий на восемь коллективов не придумали?
Очень много песен на английском. Это вовсе не плохо, когда английский чистый. Но к сожалению, у некоторых исполнителей акцент бросался в уши. И ладно бы это было один-два раза, но песен на английском было много.
Я бы с удовольствием закончил критику, но вынужден вернуться к отвратительному поведению дальнего партера зала. Справа ходят туда-сюда, из зала и обратно, видимо курить. Слева вроде бы активно поддерживают артистов, но не менее активно болтают о своём – всё это громко и матом. И если первые ушли где-то на середине концерта, то вторые вели себя так все три часа. «Не умеете петь – не ходите на пляж». Это мерзко, гадко. И нормативной лексикой сложно передать насколько.
Поэтому организаторам надо бы обижаться на такую публику, а не на адекватных людей, которые все три часа сидели и молча смотрели концерт, чтобы потом высказать о нём свои соображения в приличной форме. Все вы, постановщики, ведущие, исполнители и наставники, достойны уважения за проделанную работу. И она на самом деле заметна! Всех обнимаю, жму руки. Но это ведь не значит, что ничего лучше сделать невозможно, правда?
С уважением, Андрей Козлов.